Н.Власов: «ЖКХ не прибыльно»

На вопросы «ТрВ» ответил Николай Власов — руководитель управляющей компании «ЖЭК «Комфорт» (микрорайон «В»)

— Пришла весна – во дворах лужи. Почему? Управляющие компании работают, люди платят.

— А что вы хотите? Чтобы у нас снег не таял, дождь не лил? Зонтик над городом повесить? Тряпками убирать? Чтобы не было луж, нужны очень большие деньги – нужна ливнёвая канализация. В Москве она существует. А в остальной России она настолько местами…

— Планируется какая-нибудь областная программа по канализации, наподобие программы по лифтам?

— Это вопрос не к нам. Это вопрос к нашим депутатам, к главе города, к губернатору, к правительству и так далее. По лифтам – это сейчас самая тяжёлая вещь, которая случилась. Я на днях был на коллегии министерства, всю область вызывали. Программу приостанавливают. Не знаю, что сейчас вообще произойдёт. Скорее всего, очень много лифтов в городе просто отключат, больше двадцати.

— Как так сложилось?

— Ничего не могу сказать.

— Ну должна же быть какая-то обтекаемая формулировка.

— Кризис.

— А ведь по лифтам для «хилтона» (B-40) министерство финансов всё согласовало, нет?

— С «хилтоном», думаю, так: ещё апрель месяц – и деньги будут выделены.

— Тяжело сейчас управляющим компаниям?

— Поначалу у нас получалось зарабатывать – за счёт дополнительных услуг (косметических ремонтов, замены агрегатов стареньких – унитазов, ванн, батарей). И я по своей наивности пускал эти деньги на ремонт. Думал, сейчас подтяну, а потом будет всё хорошо. А получается, что это такая бездонная дыра! Сколько ни вкладывай, всё ветшает. Денег требуется очень-очень много. Я, конечно, не жалею, хотя… Можно было выкупить помещения, дополнительную технику, зарплату людям увеличить, одеть их – потратиться на развитие конторы, словом. А я эти деньги пускал на крыши, стояки, швы – на жилищный фонд. Все удивлялись: как же так? Собрали за год миллион с дома, а вложили – миллион двести. Я считал, что это правильно. Но сейчас кризис, и мы уже так зарабатывать не можем. Во-первых, население перестало к нам обращаться, во-вторых, в городе стало меньше денег и нет работ, на которых можно было бы заработать. Нам. Кто-то, в другой сфере, – может заработать. А в нашей сфере я не вижу таких возможностей.

— Мы действительно единственный город в стране, который полностью провёл реформу ЖКХ?

— Да, единственный. У нас здесь пять управляющих компаний. Жители могут выбрать ту, которая, с их точки зрения, лучше работает. И – тариф. Почему у нас 20 рублей с квадратного метра, а, например, в Наро-Фоминске – 26, а в Мытищах – 28, а в Подольске – 27? Потому, что у них нет этой реформы, а у нас здесь конкуренция. Если сейчас в Троицке какая-то компания сделает тариф 26 рублей – от неё все уйдут.

— А от вас уходили когда-нибудь?

— И уходили, и возвращались.

— Какие дома уходили?

— Этот, где мы сидим, – 57-й. 49-й. 51-й, но от него я сам пытался избавиться, потому что деньги не получал – они в ДЕЗ уходили (жители не выбрали управляющую компанию, а ДЕЗ мне не платил, и у меня большие были проблемы, я просил людей: просто выберите хоть кого-нибудь, не выбирайте меня, выберите другую компанию, только хомут с меня снимите). И, вот, Нагорная, 9 – они сейчас создали ТСЖ, хотят попробовать самостоятельно похозяйствовать. Ну, посмотрим. Дай Бог. Я только за то, чтобы у них получилось. У них пока всё новое, им хорошо может, у них пойдёт работа. А когда начнутся вещи, как в тех домах, которым 20-25 лет, все эти засоренные трубы, не знаю, как они выживут. В нашем старом фонде вряд ли какое-то ТСЖ может выжить, два дома попробовали – не смогли.

— О Микрорайоне. Вы сообщали, что частный сектор и стройки возят мусор на «микрорайонские» площадки…

— Это моё предположение. Казалось бы, в микрорайонах должно быть одинаковое количество мусора. Но у «ТроицкЖилСервиса» получается порядка 45 копеек, у «Талиона» – порядка 30, а у нас – 57. Откуда у нас его настолько больше? Уровень жизни-то вроде во всём городе приблизительно одинаковый.

— То есть «микрорайонцы» платят за чужой мусор?

— Вы нас тоже поймите. Сейчас кризис, и мы живём на тарифах. Если мы ещё и здесь будем прогорать… Для нас это сотни тысяч рублей в месяц.

— Насколько коммерциализируемо ЖКХ?

— Наверное, управляющие компании никогда не будут прибыльными в нашей ситуации. Например, электроэнергия. Я могу купить её не в «Троицких электросетях», которые продают её за два с половиной рубля. Можно купить её на рынке за рубль семьдесят, а «Троицким электросетям» заплатить за транзит 5%. И для жителей электроэнергия стоила бы рубль девяносто. Но зачем мне это делать, зачем вставать в клинч, как сейчас происходит в двух районах Москвы? Ведь я не могу продать с прибылью. Если я взял за рубль семьдесят, то за рубль семьдесят людям и отдал. Закон так устроен. Дайте мне возможность купить подешевле, чем здесь монополист навязывает, и получить с этого прибыль – тогда я буду бегать и искать. То же самое – в других отраслях. Я мог бы установить теплосчётчик на доме и провести мероприятия по теплосбережению, и тепло стало бы дешевле, – но я не могу, я должен пойти на затраты, а прибыли с этого не получу. И зачем мне это надо? Пока у нас такие законы, невыгодно нам этим заниматься. Для ТСЖ в какой-то степени выгодно, потому что они все в какой-то степени будут меньше платить. Но ТСЖ – это всё-таки хозяин. Я вроде бы хозяин, но нанятый, а ТСЖ – собственник. А у любого нанятого хозяина должен присутствовать коммерческий интерес. Если будут другие законы, то будут выживать хорошие управляющие компании, которые будут экономить для жителей потребление энергоресурсов и с этого иметь прибыль. А эти половинчатые законы не ведут к тому. Вот, Жилищный кодекс – вроде бы идея-то хорошая, но только нет обратной связи: когда его писали, не общались с людьми, которые с этим работают, которые больше ситуацию понимают. Другое законодательство может быть, если мы с жителями договоримся, но жители-то не хотят. Я пытаюсь с жителями встречаться, рассказывать. Если они согласятся со мной, дадут мне возможность получать прибыль, – я буду этим заниматься. Но всем же безразлично.

— Думают, что хотите нажиться?

— Да. Я говорю: вы будете за тепло платить не тысячу, как сейчас, а пятьсот, и двести рублей – мне. Я вложу в ваш дом деньги, и мне их нужно будет отбить. А все думают: он будет на «Мерседесах» ездить. А вот в случае с электричеством я не с жителями договориться не могу там закон жёсткий.

— Как вы оцениваете уровень самоорганизации жильцов?

— Минимальный. Пара процентов. И ещё большая, конечно, беда: если в новых домах живут люди одного уровня доходов, то в неновых – он очень разный (от бабушки, которая живёт на пенсию в 2-3 тысячи, до людей достаточно богатых). Поэтому решить в неновом доме вопрос с консьержкой, например, очень сложно. Кто-то может платить на 500 рублей больше, и даже готов ещё больше, лишь бы это было, а кто-то и 10 рублей платить не может. Это расслоение, наверное, – самый тяжёлый момент. В новых домах, где люди покупали квартиры, где жильцы имеют доход, там быстрее договариваются, быстрее создают ТСЖ. Так что лужи – это не самая большая проблема и беда в городе.

— Большая проблема – очереди в Информационно-расчётный центр.

— Эта новая система оплаты, которая была введена не знаю кем и не знаю зачем, вот не говорю, – она привела к тому, что мы уже полгода от этого страдаем вместе с населением. Но сейчас, после всяких бурь, подходим к исправлению ситуации. Вообще, и старая система не справлялась. Я ещё в сентябре говорил, что столько жителей здесь прибавилось, что нужны дополнительные кассы. Вот я только что общался с банкиром, обсуждали аренду помещений для установки терминалов, где лучше разместить – в «Пятёрочке» или ещё где-то. Он сейчас поехал разговаривать с администраторами магазинов.

— Стало традиционным утверждение, что Микрорайон дискриминирован в части благоустройства.

— Я в своё время настаивал на том, чтобы благоустройство разделили. Сейчас оно в одних руках. И в основном деньги направляются на центральную часть. Я предлагал разделить пополам, отдать деньги не одному, а двум объектам. Но все любят выставить фасад, привезти руководство туда, где хорошо, и поддерживать это «хорошо» на высоком уровне. А на задворках… Ну, так всегда в жизни бывает. «Сделаем, но завтра». А «завтра» вдруг наступает кризис. Мои предложения разумные, и все этого понимают, но ведь и фасад надо держать, держать марку.

— Паникёры давно пугают страну внезапным износом советского жилфонда, труб, – насколько это реально?

— Самая большая беда даже не в трубах, а в изношенных электросетях внутри домов. Провода проектировались без учёта того, что у людей появятся компьютеры, стиральные машины, электрические чайники, пять телевизоров, десять магнитофонов, – провода были заложены на другую мощность. И по телевизору теперь сообщения: там загорелось, там загорелось… У меня огромная головная боль, я даже не представляю, как мы будем выходить из положения. Никто не может сказать, в какой момент и где может произойти возгорание. Вот, автомат. Иногда его выбивает, пропадает свет – жители говорят: давайте поставим новый автомат. Я объясняю, что нельзя. Если поставить автомат больше, то где-то загорится.

— Это проблема конкретно нашей страны?

— Да, вот так мы живём. Это значит – закрасить себя в угол. Люди красят пол от стены к двери, но иногда наоборот.

Беседовал Сергей Рязанов