А. Кротов: «Москва вернулась к штампованному производству города"

Тогда для кого строят? В угоду каких идей перекраивают город, раздувая его до неимоверных размеров, вопреки всем градостроительным нормам? Часть ответа лежит на поверхностности – коммерческие интересы строительного комплекса. Но когда принимается столь стратегическое решение, как тотальная замена крепкого жизнеспособного жилого фонда в столице на – скажем так – «скороспелый» и втрое превышающий прежние объемы, нужно взвешивать всю совокупность факторов – политических и экономических, которые неизбежно приведут к концентрации в Москве приезжего населения.

— «Москвичи растворятся как сахар в чае» — вы первым из критиков реновации высказывали это опасение в «Новых Известях» и, кажется, попали на болевую точку — коренные москвичи и без того живут с ощущением, что они гости в своем городе, перспектива раствориться среди приезжих – вызывает бурю негодования. Сергей Собянин, помнится, лишь однажды высказался о планах увеличить население столицы до 30 млн. человек, и сразу примолк. Впоследствии ключевые цифры реновации постоянно меняли, вводя людей в заблуждение. То говорили, что приедут не больше 500 тысяч новых жильцов, потом — полтора миллиона... Но если в ходе реновации они хотят снести 16 миллионов кв. метров жилья, а возвести, как было заявлено, 60 млн., то рост числа жителей на 4 млн. будет обеспечен. Это означает, что все построенное жильё уходит мигрантам. Москвичам – всё тот же чай с сахарным осадком...

— Истинные последствия реновации могут быть ещё более тяжелыми. Программа нацелена на поддержку самоубийственного центростремительного вектора, дальнейшую гиперконцентрацию населения в мегаполисах, что приведёт к обезлюживанию и без того обескровленной страны со всеми вытекающими негативными последствиями.

Жизнь на периферии, в русской глубинке трудна и безнадежна. Работы нет, жить не на что, свои хибарки на ладан дышат, десятки тысяч сельских поселений уже прекратили своё существование. Куда же они делись? Происходит стягивание населения в малые города, в областные центры, предел мечтаний — Москва, где еще можно заработать, хотя бы распространителем листовок или разносчиком пиццы. Сюда и бегут все подряд – от молодежи, которая ищет хоть каких-то точек роста, до ветеранов труда, чей опыт и навыки могли бы сгодиться и на родном производстве, но его уже давно нет – все разорено и добито. Остановить этот центробежный процесс можно, создавая на местах нормальные условия для жизни и работы, более справедливо распределяя материальные и финансовые ресурсы страны. Взять тот же столичный стройкомплекс. Что ему делать в Москве? Город уже построен и огромные структуры промышленного индустриального домостроения должны уйти туда, где они нужнее — в малые города, гибнущие от нехватки жилья и рабочих мест. Однако рулевые российской экономики полагают, что политика, которая проводилась прежде, — финансирование, размазанное по всей территории, — неэффективна. У правительства прослеживается иная стратегия — всю страну собрать в 22 крупных города или в 7 агломераций, и сделать их мотором развития экономики.

Впервые тема форсированного развития агломераций возникла с подачи Минрегионразвития в середине нулевых годов. Говорили о том, что нужно выбрать точки на карте страны, и адресно направлять туда средства. Эта политика компактного государства, или, как его еще называли, «поляризованного развития», стала воплощаться в жизнь — саммит АТЭС, Олимпиада и, как логическое продолжение этого ряда,  – реновация. Летом 2017 года состоялся 6-й Московский урбанистический форум (МУФ), на котором была в том числе презентована новая урбанистическая концепция московских властей. Исходная идеологическая установка МУФ — интеграция Москвы в избранный список глобальных (или мировых) городов. Речь шла ни больше, ни меньше, как о превращении древней российской столицы в гигаполис — «регион-государство», что позволит ей эффективно влиться в мировую экономику.

Очень симптоматично, что инициатива создания гигаполисов с предельной концентрацией населения исходит от исследователя, представляющего островное государство, отличающегося необычайной теснотой и скученностью населения. У нас так называемая городская наука при мэре Москвы постоянно ссылается на опыт островных государств — Японии, Гонконга, Сингапура. Чисто островная теснота возводится во всеобщий принцип.

Страшная беда, когда мы хватаем любую завлекательную идею из-за бугра, не разбираясь, подходит ли она нам или нет.

<...>