Не особо желая пиарить свой концерт с симфоническим оркестром, который состоится 27 октября в клубе «Крокус Сити» (Москва), Лёва Би-2 и Шура Би-2 с головой погружены в студийную работу. Интервью дают второпях, но с видимым чувством общественного долга.

— Для чего вам симфоническое звучание? Хотите уравнять свою музыку с классикой?

Лёва: Как это – уравнять? Плюнуть в вечность, что ли? (Смеётся.) Наше творчество эклектично. Это ясно и из номерных пластинок, и из нашего полигона для экспериментов – проекта «Нечётный воин», который курирует Шурик, оттачивая свои саундпродюсерские таланты. Симфоническая программа начиналась как эксперимент. Мы просто ради интереса сделали оркестровую аранжировку для нескольких песен – при помощи нашего гения Геннадия Корнилова. И уже потом это превратилось в целую программу. Исполняя одни и те же песни в течение долгих-долгих лет, ты нуждаешься в разрядке для своего слуха. Когда ты поёшь те же песни в других аранжировках, появляется душевное равновесие. В нашем случае речь не идёт о сочетании рока и симфонической музыки – только о симфонической музыке. Гитары тоже звучат, но играют партии, выписанные специально для этой программы.

Шура: Вдохновлённые западными примерами, мы давно хотели сделать программу с оркестром. Поскольку наши оркестры – это советские оркестры, то мы решили возродить жанр 70-х, когда все эстрадные артисты, начиная с Магомаева, выступали с симфоническим сопровождением. И тогда мы нашли аранжировщика Геннадия Корнилова, который сотрудничал с Магомаевым, Миансаровой, Ободзинским. В этой программе наша группа звучит так, как она звучала бы в 70-е годы в СССР. В золотой век советской эстрады.

– Лёва, вы сказали, что петь одни и те же песни тяжело…

Л.: Я не сказал «тяжело». Петь – всегда в кайф.

– Ваша группа очень долго шла к коммерческому успеху – более 10 лет. Смысл успеха – слава? Музыкант может и без признания оценить собственное творчество, не так ли?

Л.: Слава важна – плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Писать песни «в стол» я бы не согласился никогда в жизни. Если ты делаешь вещи, заранее понимая, что они никому не нравятся, – это, на мой взгляд, идиотизм, патология. Я верю в здравую конъюнктуру. Подходя к написанию песни, я представляю себя радиослушателем. И пишу песню, которую я хотел бы услышать. Ориентируюсь в основном на собственный вкус.

– Вы не были свободнее, пока творчество не стало работой? В новом альбоме вы называете себя «рабами зарплаты».

Л.: Мы имели в виду офисных работников.

– А вы избежали этой рабской участи?

Л.: Неинтересный вопрос. Давайте дальше.

– В том-то и дело: медийность вынуждает вас отвлекаться от творчества на меня с моими вопросами.

Ш.: Если вы связываете эту беседу с ближайшим концертом, то в ней нет необходимости – осталось продать каких-то 500 билетов. Когда встречаются интересные журналисты и интересные вопросы, что бывает крайне редко, – мы всегда с удовольствием общаемся. Когда же журналисты к интервью не готовы, мы начинаем шутить. И они это всерьёз публикуют, не проверяя. Однажды мы пошутили, что у нас есть студия для съёмок индустриального порно. В другой раз нам поверили, что мы продюсеры голливудского блокбастера с Томом Крузом в главной роли. А вот недавний случай. Записывая новый альбом, мы воспользовались системой краудфандинга, когда поклонники становятся акционерами. И один белорусский портал написал: «Би‑2 освоили краудпеттинг».

– Расскажите, почему вы решили собрать деньги на запись альбома со слушателей.

Ш.: Посмотрите, сколько было рекорд-лейблов пять лет назад – и сколько их осталось сейчас. Можно по пальцам пересчитать. Они давно перестали оплачивать запись пластинок – что-то платят, но очень мало.
А результат нашей стратегии превзошёл все ожидания: благодаря поклонникам мы собрали полтора миллиона рублей. Это не покрыло всю запись. Она недешёвая – называть конкретную сумму я не хочу, но на однокомнатную квартиру в спальном районе Москвы хватило бы.

– Получается, экономически альбом приносит убытки?

Ш.: Нам не приносит – у нас есть спонсоры. Но и прибыли не приносит.

Л.: Альбом необходим новой группе – как проходной билет в клуб тех команд, которые ездят на гастроли.

– Шура когда-то сказал про ваш первый (неизданный) альбом 1988 года, что вы пели песни «остросоциальные и остросексуальные». Теперь остались только остросексуальные?

Л.: Думаю, вам стоит внимательно послушать наши песни – мы пишем о том, что непосредственно происходит в нашей жизни. Если вы говорите о баррикадах, то мы ещё не выбрали те баррикады, на которые бы нам хотелось залезть.

– Я промониторил новый альбом на предмет социального содержания. Нашёл строчку: «Девушки выходят на площадь».

Л.: Так получилось, что мы написали строчку в преддверии акции «Пусси Райот».

Ш.: Действительно, а я и не заметил!

(Смеются.)

Сергей РЯЗАНОВ