Он пел в Троицке

«Ты не часто мне снишься, мой Отчий Дом,
Золотой мой, недолгий век.
Но всё то, что случится со мной потом, —
Всё отсюда берёт разбег!»

Если нужен инфоповод, пусть будет 102-летие со дня рождения — 7 октября по старому стилю и 13 дней спустя по новому. Да, 20-го (ставшим позднее 19-м, см. ниже) октября 1918 г. в Екатеринославе (ставшем Днепропетровском, потом Днепром) в доме на Казачьей улице (ставшей Комсомольской, а после Староказацкой) родился мальчик Саша Гинзбург (ставший Александром Галичем). И хотя не про этот дом напишет он много лет спустя (см. эпиграф), срок проживания в нём действительно оказался очень «недолгим веком» — два года. А первым своим местом жительства он вспоминал Севастополь — дом у Графской пристани. У Высоцкого — «дом на Первой Мещанской в конце», у Окуджавы — «в арбатском подъезде мне видятся дивные сцены из давнего детства», у Галича — «Севастополь — первый город, живущий в моей памяти»...

* * *

7 декабря 2016 г. на «доме, где родился поэт, сценарист, драматург, автор песен», открыли мемориальную доску:

Спустя год доска пропала (позже восстановлена):

Организатор фестиваля авторской песни «Облака» Вадим Гефтер поясняет: «Если копать глубже, настоящий дом Галича не сохранился. Он был первым кооперативным домом Катеринославля. Но по этому адресу находится дом, практически ровесник того самого. Я не стал заморачиваться и повесил доску на фасад (красная линия), мотивируя точным адресом и исторической целесообразностью. И даже отстоял размещение цитаты на языке оригинала, поскольку были горячие головы, требующие переклада мовою. Доска прижилась. Хотя была разок украдена, но возвращена и отреставрирована. Теперь под ней по традиции стартует фестиваль «Облака».»

Вот более подробная история дома (от Валентина Старостина):
«Этот крупный дом по ул. Комсомольской, 74, был одним из самых удивительных доходных домов Екатеринослава... <...> На 1880-е участок был частью обширного сада М. Авдеевой, который упоминается как «культурный» и приносящий доход (усадебный дом этого времени сохранился по Комсомольской, 78). В 1890-е гг. этот сад был сметён земельными спекуляциями и разделён на несколько самостоятельных участков. Среди них и обширный участок Герца Лурье, часть которого и купило в 1909 г. Первое Екатеринославское Домостроительное Общество (ПЕДО). Строительство дома началось в начале лета 1910 г. <...> Исходя из пожеланий членов, было установлено два типа квартир: в 3 и 6 комнат. Все они имели кухню, службы и комнату для прислуги и обслуживались двумя лестницами: парадной и чёрной. Всего предполагалось создание 52-х квартир, размещённых в 4-х корпусах. Необходимость создания равноценных условий для владельцев предопределила и характер размещения корпусов на участке, поставленных со значительным отступом от границ. Кроме улучшения санитарных условий, это позволило создать отдельные хозяйственные дворы, отделённые от парадного, на котором разместился крупный сад. В доме также создавались котельная, прачечная, холодильник, зал общих собраний. Планировалось и создание лавки общества потребителей, но в дальнейшем от этой идеи отказались, приняв решение о сдаче имеющегося магазина в аренду под мясную или бакалейную торговлю. Автор комплекса на сегодняшний день неизвестен. Иногда упоминается, что его проект был выполнен Д. Скоробогатовым. Дмитрий Степанович действительно был членом ПЕДО, но стал им несколько позже, в 1914 г., и никаких прямых свидетельств его авторства сегодня не существует. Строился дом подрядчиками Вульфовичем, Гинзбургом (не эта ли фамилия определила «дом рождения Галича»?  — К.Р.) и Геккером и был введён в строй в августе 1911 г. <...> В середине 1930-х гг. все жилкоопы были вторично «национализированы» в пользу горсовета. Через всё это прошёл и дом ПЕДО, разделённый на коммуналки и утративший налёт престижности. В 1943 г. сгорел самый большой из корпусов — северный. Так как средств на его восстановление у горсовета не было, то в 1946 г. его передали заводам «Спартак», «Днепромет» и радиозаводу. Новые владельцы то ли не смогли договориться о степени участия, то ли сами не имели средств, но корпус по итогам был восстановлен заводом им. Петровского. При восстановлении, выполненном по проекту М. Клебанова, корпус практически не перепланировался, и его главный фасад не изменился. Зато был создан совершенно новый и очень пышный фасад со стороны парка. В начале 1980-х гг. была проведена реконструкция ещё двух корпусов, которые были серьёзно перепланированы и надстроены. В результате количество квартир в них значительно выросло, но зато серьёзно пострадал облик комплекса».

Так выглядели корпуса №№ 74Б, 74 и 74В в первые годы [1911-1914]:

Почему-то на карте 1913 г. этот «передовой ЖСК» не отмечен:

Нет его и на карте 1915 г., хотя, возможно, дом № 74 (если уже тогда он имел этот номер) ошибочно поместили немного севернее моего вопросительного знака — на Екатерининский проспект:

Зато на Leaflet-карте 1918 г. (год рождения нашего героя!) четыре корпуса ПЕДО во всей красе:

Вид корпуса № 74 и части корпуса № 74В в 2015 г.:

Вот корпус № 74 покрупнее (в советское время длину балконов, шириной на три окна, уменьшили до одного, а по краям дома навесили новые), доски барду еще нет (место я отметил):

№№74Б и 74 с разницей в век:

№ 74В был надстроен до четырех этажей с уменьшением длины балконов и высоты третьего этажа:

На снимке 1988 года из книги «Когда я вернусь» (СПб, Вита Нова, 2016, 2019) — северный фасад корпуса № 74А, который горел и был перестроен, ниже — фото этого года:

Нынешний план местности (стрелкой указано направление съемки предыдущих двух фото 1988 и 2020 гг.):

Три снимка «двора Галича» в ХХI веке. На первом — слева корпус № 74Б, справа — № 74А:

Прямо № 74А, справа № 74В:

Корпус № 74В, слева виднеется № 74А:

После моей публикации на сайте pastvu.com снимка из книги «Когда я вернусь» житель Днепра (Сергей) написал там следующее:
«Гинзбурги жили в Екатеринославе в доме Первого Екатеринославского Домостроительного Общества (ПЕДО), по Казачьей улице (ныне ул. Староказацкая, 74). Дом сохранился, но в каком именно из четырёх его блоков проживала семья Гинзбургов сейчас установить уже невозможно. Т.е. это может быть любой из 4-х корпусов».

Такова же позиция музея «Литературное Приднепровье» (см. сообщение с.н.с. Светланы Мартыновой в новостном видеорепортаже «9-го канала» на 01:04). Жаль, не было сказано, почему выбор пал именно на «эти четыре корпуса» и кто первый на них указал. Пока версия вроде такая: родители Галича рассказали младшему сыну Валерию (известному кинооператору), что «жили в Екатеринославе в доме Первого Екатеринославского домостроительного общества», кинооператор рассказал это фотохудожнику Ю. Решетникову, фотохудожник рассказал это директору «Литературного Приднестровья», которая, видимо, рассказала это «Комсомольской правде», а газета рассказала нам (Романчук Л. «В парке Глобы Галич потерял дом», КП, 27.10.2006, стр. 19). При этом вскользь упомянуты «неутихающие споры». Интересно, кого с кем?

Я обратился к главе издательства «Вита Нова» А.Л. Дмитренко с вопросом, какие были основания при публикации фото считать корпус № 74А (или № 74) «домом Галича». Вот ответ Алексея Леонидовича:
«Мы не проводили специального исследования по поводу дома Галича в Днепропетровске. Фотография с соответствующей атрибуцией — из архива дочери А. Галича, Алёны Архангельской. Думаю, что она тоже не занималась краеведческими изысканиями, скорее всего, ничего объяснить не сможет. Полагаю, что нужно обратиться к упоминаемому Вами Вадиму Гефтеру за более подробными объяснениями. Или к какому-нибудь местному краеведу. Эта фотография, кстати, печаталась в изданиях Галича и до нас, насколько я помню».

Действительно, снимок публиковался в «Антологии сатиры и юмора в России ХХ века» (т. 25, М., Эксмо, 2005, стр. 99), а также в первой книге двухтомника сочинений Галича (М., Локид, 1999). Но это тоже ничего не даёт. Составитель первого тома «Сочинений» Александр Петраков на мои вопросы (откуда происходит фото? кто снимал? точно ли 1988? в какой именно части дома жили Гинзбурги? почему выбран именно этот ракурс? номер квартиры известен?) ответов не знал, сообщив лишь, что снимками занималась дочь писателя, они были из её архива.

Проанализировав скудные и противоречивые свидетельства, тему про «дом рождения Галича» можно тезисно резюмировать так:

1. Замечательно, что на карте Днепра есть надписи (на русском языке!) «театр Галича» и «дом Галича», что повесили мемориальную доску, что проводят фестиваль «Облака», помнят барда и его песни.
2. Почему именно дома по адресу Староказачья, 74 (74А, 74Б, 74В), считаются «домом Галича», не очень понятно: читать соответствующие исследования, как, например, В. Юровского об Окуджаве («Голос надежды: Новое о Булате», вып. 8, 2011, стр. 168-203) или Л. Черняка («Высоцкий: исследования и материалы в 4-х томах», т. 1 «Детство», 2009, стр. 88-278) пока не довелось. Буду рад, если таковые есть.
3. Фото северного фасада корпуса № 74А позволяет (если оно «из архива дочери поэта») предположить, что именно в этом здании жила семья Гинзбургов. Однако само фото зафиксировало фасад, коренным образом перестроенный после войны (т.е. на снимке совсем не то, что мог видеть Саша Гинзбург в 1918—1920 гг.).
4. Будет здорово, если в результате будущих исследований выяснится, что поэт до двухлетнего возраста проживал в корпусе № 74: это здание перестраивалось меньше всего и доска на нем уже висит.

* * *

О «дне рождения 19 октября». Из фотокопии справки екатеринославского раввина (Галич А.А. «Я вернусь», М., Искусство, 1993) следует: «...у Арона Гинзбурга и его жены Фейги 20/7 октября 1918 г. родился сын, которому дано имя „Александр“.»

В другом источнике (Галич А.А. «Песня об Отчем доме», М., Локид-Пресс, 2003, стр. 19) читаем:
«Дядя Галича, известный литературовед-пушкинист Л.С. Гинзбург, очень почитал день пушкинского лицейского братства — 19 октября. И после переезда семьи Гинзбургов в Москву к дяде день рождения маленького Саши стали отмечать в этот день». 

М. Аронов (он же Я.И. Корман) в книге «Александр Галич. Полная биография» (М., НЛО, 2012) на стр. 12 утверждает, что новорождённый не прожил в Екатеринославе и месяца: «Через три недели после Сашиного рождения семья переехала из Днепропетровска в Севастополь. Об этом факте упомянул сам Галич во время публичной беседы 3 июля 1958 года по поводу премьеры спектакля по его пьесе «Пароход зовут “Орлёнок”».» Другие исследователи отправляют Гинзбургов в Крым попозже. Так, Р.Ш. Абельская в статье «Александр Галич: рождение одного образа» расшифровывает с указанной выше справки фразу: «Вписан в трудовую книжку матери. 14/ХII — 20 г.», что даёт «время переезда семьи из Екатеринослава в Севастополь: не ранее декабря 1920 года».

* * *

Ну и в завершение — о «Галиче в Троицке».

Впервые о концерте в квартире Велихова рассказала в газете «Троицкий вариант» (№ 12 (275), 28.03.1997, стр. 6-7) писательница, «мать гардемаринов» Н.М. Соротокина:
«Я помню, как в гости к Велиховым приезжал Галич. Это уже потом в наш Дом ученых ездила вся Москва. А тогда Галича принимали на квартире. Он был в чёрном, очень красивый, несколько надменный. С ним приехала свита, человек шесть. Это уже было после 68-го года, после чешских событий, и Галич пел „Граждане, отечество в опасности. Наши танки на чужой земле!“»

Заметим, что в двухтомнике 1999 года песня «Бессмертный Кузьмин» со строкой о танках датируется 1967 годом, в указанной выше «Антологии сатиры...» датировка примерная — <1968>,  а в «Галич: Новые статьи и материалы. Вып. 3» (М., Булат, 2009, стр. 298) — более точная: «осень, 1968».

В 2001 г. академик А.М. Дыхне в беседе со мной вспоминал о приезде Галича подробнее:
«Высоцкий в моей квартире? Такого никогда не было! <...> А вот что я помню абсолютно точно, так это концерт Галича в квартире Велиховых. Они тогда уже жили на углу Школьной и Юбилейной, по-моему, дом 9. Нет, я не читал об этом у Соротокиной. А что она пишет? „Красиво одет“ он не был, обычный свитер. И „свиты в шесть человек“ с ним не было, от силы 1-2. Всего в комнате было человек 10-12, просто больше бы не вместилось. Я могу вспомнить всех, если постараться. Вот с ходу: Велиховы, Волковы Юра с Галей (их уже нет в живых), может быть, Голубевы, Юра Кареев... Помню, велась запись на магнитофон, катушечный — других тогда и быть не могло, запись может быть у Юры. Пел он долго, часа три. В принципе, могу вспомнить практически всё. Пел про футбол („...Я те вдарю — ты, блин, выживи!..“), пел „Мадонна шла по Иудее...“, пел „Когда собьёт меня машина...“ Нет, это не стихи, это песня на мотив „Марсельезы“ (напевает. — К. Р.). Пел „Плач Дарьи Коломийцевой“. Не слышали? Ну что Вы! „Ой, доля моя жалкая! Родиться бы слепой!..“ (поёт всю песню до конца. — К. Р.). Могу ещё вспомнить, но это надо сесть подумать. Сам я, конечно, писать не стану, а рассказать могу. Звоните. Через кого был контакт? Думаю, сам Велихов его и пригласил. Не знаю, правда, будет ли он что-нибудь вспоминать... Сейчас — может быть. А тогда это было очень... небезопасно. Для Галича уже гонения начались. Помню почти дословно его фразу: „Я, как потаскуха, выступаю за ужин“.»

В 2002 г. рассказ Александра Михайловича я опубликовал в книге «Высоцкий в Троицке» (см. фото страниц).

Пару лет назад при любопытных обстоятельствах вроде бы выяснилась ориентировочная дата этого «квартирника» — ноябрь 1968 г. Она косвенно подкреплялась воспоминаниями Дыхне о начале «бедствования» опального барда: сравните «потаскуху» с выдержкой из дневника Л.К. Чуковской от 19.11.1968: «Был у меня как-то днём Галич <...> который бедствует, нуждается в добром слове и пр. <...> Ему не дают никакой работы и травят по-всякому <...> денежного запаса нет, он к тому же болен...» («Галич: Новые статьи и материалы», М., ЮПАС, 2003, стр. 243).

Сейчас я корю себя, что не зафиксировал аргументы для нашего «ноября 1968-го». Смутно помню, что супруга академика связала то событие с чьим-то днём рождения. В ноябре 2018 г. в троицком Доме учёных был вечер, посвященный 40-летию первого выступления Высоцкого в Троицке (22.11.1978). Я как «первооткрыватель высоцкой даты» держал речь и сообщил, что, кроме этого юбилея, мы ещё имеем 50-летие троицкого концерта Галича, а также недавнее 100-летие самого поэта.

Однако есть серьёзное «но». Появление «Плача Дарьи...» дотошные исследователи уверенно относят к весне 1973 г. (Крылов А.Е. «Коломийцев в полный рост» в кн. «Галич: Новые статьи и материалы. Вып. 3», М., Булат, 2009, стр. 172). Таким образом, либо академик путает «Плач...» с первой песней цикла о Климе Петровиче (про «митинг в защиту мира»), написанную до 23 ноября 1968 г., либо «троицкое галичеведение» требует новых исследований и находок.

Меня не покидает надежда, что еще удастся поговорить с Е.П. Велиховым и у него обнаружится магнитофонная запись. Пока есть лишь подтверждение академиком самого факта концерта. Известен не только дом, но и квартира. Повесим доску? Или ещё рано?

Константин Рязанов

Автор признателен А.Е. Крылову за ценные советы и критические замечания.

Источники иллюстраций: info24.ru, dp.vgorode.ua, opentv.media, rieltor.ua, etomesto.ru, google.com, pastvu.com, oldmaps.dp.ua.

P.S. от 18.10.2020. Сегодня, накануне 102-летия, неожиданно нашлись те «аргументы» за троицкий «ноябрь, 1968». Соцсеть подсказала, спасибо Марку Элиотовичу!))

P.P.S. от 01.12.2023. Сегодня сотрудница «Байтика» Н.С. Вастьянова уточнила место, где пел в Троицке Галич. Школьницей (начало 1970-х) она проживала по адресу Школьная, 11, в одном доме с Велиховыми. Помнит, как гулявшая во дворе ребятня разглядывала в окне обезьяну, проживавшую в семье академика. Он тогда занимал первые две (сдвоенные) квартиры на третьем этаже.