20 октября архитектор-художник споет в КТЦ
Люблю и ненавижу
В субботу 6 октября в Выставочном зале КТЦ ТРИНИТИ состоялся вернисаж работ художника Александра Барьюдина. Было размещено свыше 50 полотен Мастера, картин оригинальных, необычных, неповторимых, на непредвзятый взгляд, несколько агрессивных, чересчур перенасыщенных художественными фантазиями автора, передающих гротескно выпяченные детали…
Открывая вернисаж, директор КТЦ Ирина Карелова отметила, что Александр Барьюдин человек в Троицке уже известный – как музыкант и бард. А сегодня троичане узнали, что его талант – разноплановых направлений.
Он родился в 1955 году в г. Баку, с детства любил рисовать. Закончил Азербайджанский инженерно-строительный институт по специальности архитектор. С 1990 года живет и работает в Москве. Он – художник-медиум. В его работах слились восточные традиции и западный модернизм.
Александр Барьюдин говорил о том, что с Троицком его связывают воспоминания молодости: здесь жили и живут друзья его юности, коллеги по музыкальным пристрастиям, по Бакинскому клубу авторской песни. А живопись – это его язык общения с внешним миром. Он предлагает вниманию зрителей работы трех серий: «Сновидения», «Метаморфозы», «Золотой телец».
В графике автор изображает не красоты мира, а уродливые человеческие отношения, пороки и таким образом борется за светлое в человеке. На его полотнах фигуры странные, фантасмагорические, например смешной колпак на голове шута, из которого с яростным шипением выползают змеи…
Его живопись продолжает графику. Вот, например, портрет Давида Газарова, европейской знаменитости, друга художника по духу творчества.
И очень своеобразное, в фантасмагорической манере мастера-архитектора и художника-медиума подается изображение городов геометрическими линиями, где пространства неестественно искажены и искривлены: Баку, Нью-Йорка, Иерусалима, своеобразное понимание и мироощущение любимой Москвы. Одновременно А.Барьюдин, как пишет Е.Газарова, в согласии с основами мировой архитектоники «знает и чувствует Гармоническое в Геометрическом».
Накануне художнику исполнилось 57 лет. И.Карелова поздравила его и преподнесла в подарок буклет, посвященный 30-летию Троицка, и книгу карикатур троицких художников.
Изабелла Рожкова, директор Троицкого музея, отметила яркость и неповторимость экспозиции. Поздравили Александра Барьюдина Владимир Цырульник, благодаря которому эта выставка состоялась; Татьяна Сенаторова, которая отметила всестороннюю одаренность замечательного художника, музыканта, архитектора, философа.
Подводя итоги, Ирина Карелова сказала о том, что выставка работ А.Барьюдина и его авторский творческий вечер состоялись недавно в Московском доме архитекторов. А в субботу 20 октября авторский вечер состоится в КТЦ ТРИНИТИ в Троицке в 16:00.
С поздравлениями выступил также ансамбль «Живая волна». Трио гитаристов исполнили собственные песни в подарок художнику. За что он сказал им спасибо.
Алла Федосова
* * *
А.Барьюдин: «Песня – это синтез»
– Александр Львович, так получилось, что Ваши песни я узнал раньше, чем имя автора. В 1977 г. мои друзья привезли с Грушинского фестиваля магнитофонные записи, где обратил на себя внимания ряд песен на стихи Ахмадулиной, Вознесенского, Кирсанова… Про автора музыки сказали: студент из Баку. Чем Вас тогда зацепили именно эти поэты?
– Я как молодой творческий человек, только что поступивший в институт, находил у них ответы на волновавшие меня проблемы: художник и власть, художник и время, художник и народ. То есть, вопросы – важные для многих молодых людей. Думаю, они волновали и Вас…
– Да, мне тоже нравились их стихи. Привлекала необычность формы: современность, свежесть, в школе мы проходили совсем другую поэзию.
– Совершенно верно. Новизна формы – также одна из причин. Как у амбициозного юноши у меня имелось желание быть непохожим на других. А эти поэты и были такими.
– Вы до сих пор отдаете предпочтение профессиональным поэтам?
– Нет. Уже лет 10 я пишу в основном на свои стихи. Но я должен сказать такую вещь. Я ведь, в общем-то, не поэзией занимаюсь. Когда Александр Моисеевич Городницкий говорит, что он поэт, – это действительно так. У него гораздо больше просто стихов, чем песен на них. Песня и стихотворение – это большая-большая разница. Я так считаю, и это мое мнение. Песня – это синтез стихов и музыки. Если он отсутствует – это уже не песня. И когда мы говорим об авторской песни, мы должны говорить об авторах именно песен, а не стихов и музыки в отдельности. Песня для меня – это и не поэзия, и не музыкальная композиция. Это – синтез, который могут или могли делать только определенные люди.
– Например?
– К ним я причисляю Булату Шалвовича Окуджаву, который говорил, что «у меня там музычка так себе». Но у него на удивление получалось фантастическое соответствие слова и мелодии. К таким людям я отношу Высоцкого, который очень четко попадал музыкой в стих…
– А Городницкий?
– А вот Александр Моисеевич – не во всем. «Атланты», скажем, или «Перекаты» – это, да, состоявшиеся песни. А в большинстве случаев – это очень хорошая поэзия, но не песни. Кого еще назвать… Из западных – это гениальный Том Уэйтс… И…
– Боб Дилан?
– Да, естественно Дилан – Циммерман, это его настоящая фамилия… И – Леонард Коэн. На Западе их называют сонграйтерами (songwriter). И это правильно. Я не люблю термины «бард», «авторская песня», «туристская песня», «патриотическая песня»… Это неправильные названия. Барды и ваганты были в прошлом. Сейчас их уже нет, а есть те, кто пишут песни.
– То есть – любые песни и эстрадные в том числе?
– На самом деле, хороших авторов мало. Тот же дуэт Пахмутова-Добронравов – сонграйтеры. Они умудрялись писать прекрасные песни, хотя если читать отдельно стихи Добронравова, то…
– Я понял. Но те же Высоцкий и Окуджава всегда отдавали предпочтение слову, считая его в песне весомей…
– А это престижно!
– Вы же ставите слово и музыку вровень?
– Да, только вровень, 50 на 50. Синтез. Это не значит, что стихи могут быть совсем плохие. Они могут не быть идеальными, но каждое слово должно быть на своем месте и соответствовать определенной ноте.
– Я помню, как в 78-м или 79-м году на Грушинском фестивале у Якова Когана (с ним Вы пели в трио «БЕК») на прослушивании возник жаркий спор с Вахнюком. Борис Савельевич (Царство ему Небесное!) журил молодого автора, что негоже рифмовать «сын – дым». У Вас в «Послевоенной пасторали» тоже: «войны – поры», «тепле – войне» …
– За эту песню мне очень стыдно сейчас, я очень ее не люблю. Она 98-99 года, я ее десять раз переделывал, получилось плохо. Откровенно признаюсь, что у меня есть старые песни, которые я сегодня уже не исполняю. Сейчас я очень требовательно отношусь и к рифме, и к слову. И считаю, что человек искусства постоянно должен расти и совершенствоваться.
– Какие поэты для Вас являются, скажем так, маяками или просто нравятся? Тех же Ахмадулину и Вознесенского перечитываете?
– Перечитываю, но не часто. Мне недавно в Фэйсбуке на одну картинку написал посвящение Андрей Жигалин. Я почитал его стихи в Сети – очень талантливый поэт… Ну, Вероника Долина, конечно, поэт – мой поэт, которого я люблю, близкий мне... Бродский…
– А Самойлов, Левитанский?
– Да, это поэты, которых я читал тогда еще, в студенчестве… Ким мне нравится как поэт.
– А кого еще из бардов (хоть Вам это слово и не нравится) выделите?
– В первую очередь – Высоцкий, Галич, Окуджава. Брассенс, Брель, Дилан, Уэйтс…
– У Вас есть песня на стихи «В Барабанном переулке…» Почему Вы ее написали? Не знали, что у Окуджавы есть своя песня на эти стихи?
– Знал. Но мне очень захотелось. Я просто написал музыку, не похожую на окуджавскую, вот и всё. Такая же история с песней «Цирк».
– А как получился «Шарманщик» на ахмадулинский текст? Мне он больше всего нравится, еще с того 77-го года…
– Ой! Как рождается произведение искусства, это трудно объяснить…
– Вы читали сборник Беллы Ахатовны и – вдруг запелось?
– Нет, ничего такого! Это бывает так спонтанно – сам не ожидаешь… Происходит чудо, причем причины не прогнозируемы. Один раз это может случиться, когда умер любимый кот или пес. В другой раз ты с кем-то поругался, в третий – на почве радости. А в четвертый – вообще само по себе, ни с чем не связано… Заснул-проснулся – какие-то строчки родились. А потом они все изменились, и от начальной ничего не осталось – получилось что-то совсем другое, но очень хорошее и очень нравится…
– Слова и музыка, коль уж это синтез, появляются одновременно?
– По-разному. Это очень индивидуально. Иногда бывает так, что я сразу пою новые строчки. Но рассказывать об этом – неправильно. Лучше приходите сюда через две недели в 16:00. Покажу сразу результат.
– Договорились!
Беседовал Константин Рязанов
См. в той же рубрике: