[1]Елену Михайлову особо представлять не надо. Она известна в Троицке как создатель и первый директор Начальной школы, бывший руководитель троицкого управления образования, экс-первый замглавы администрации города. Сейчас Елена Александровна – замминистра образования Московской области. Она знакома с образовательной отраслью Троицка изнутри, с высоты своей управленческой должности имеет возможность оценить ее извне. Елена Александровна рассказала ТрВ-Город о развитии троицкого образования в постперестроечное время, Начальной школе, которая в этом году вошла в состав Лицея, и высказала свою точку зрения о состоянии школьных дел в Троицке сейчас.
– Елена Александровна, как Вы пришли в профессию?
– Всё начиналось с влюбленности в профессию. Я обожала свою учительницу начальных классов. Уже в третьем классе знала, что обязательно стану педагогом. Были вариации – музыки, русского языка и литературы... Выбрала профессию «учитель начальных классов» и ни разу об этом не пожалела. Мне пророчили и другие горизонты: всё-таки профессия «учитель начальных классов» среди учительских профессий – не самая престижная. Но я была нацелена именно на это. Закончила институт без единой четверки. Год поработала в Витебске в школе-интернате для детей с задержкой психического развития. Это была серьезная школа жизни. Вышла замуж и оказалась в Троицке.
– С чего начинали в Троицке?
– Для меня нашлось место учителя в школе №3 у Татьяны Львовны Олейник. Она заложила еще тогда основу лицейского образования, то, что сейчас поддерживается и развивается Николаем Петровичем (Кучером. – Прим.), никаких серьезных изменений, в общем-то, в этом плане не произошло. Через два-три года (в начале 90-х) Татьяна Львовна предложила мне должность завуча. Я сомневалась: молодая, вокруг более опытные учителя, как ими руководить? Но Татьяна Львовна убедила, настояла, заставила поверить в себя. Тогда, по закону, лицей не должен был иметь начальную ступень. Гимназия могла. Лицей – нет. Третья школа добивалась статуса лицея, и было принято, на мой взгляд, очень мудрое решение создать новую начальную школу. Был 1997 год, рождаемость упала, троицкие сады стояли полупустые. В том числе здание сада №1, где тогда был учебно-воспитательный комплекс. Автоматически, поскольку была руководителем начального звена, я стала директором этой школы. Состояние здания оставляло желать лучшего – пищеблок с тараканами... Я, честно сказать, испугалась, ведь до этого отвечала только за учебно-воспитательную часть. Никто мои доводы не услышал. Мне сказали: «Пойдешь!» Так в 29 лет я стала директором школы.
– Вы сразу стали создавать школу, отличающуюся от остальных в Троицке.
– Я сразу стала делать школу полного дня. Уже тогда наука переживала тяжелые времена, начался отток троичан в Москву, где они могли найти работу. Я как мама понимала, что родителям нужно, чтобы, пока они на работе, дети были под присмотром, при уроках, а если плюс еще и какие-то дополнительные развивающие занятия, то совсем хорошо. Весь комплекс таких услуг под одной крышей – решение проблемы. В 1997 году мы не могли набрать по 20 человек в класс. Ведь здание – на краю города, рядом Калужское шоссе. Место с оживленным движением. И продленный день стал нашей фишкой, на которую люди пошли. Мы пробовали, экспериментировали, и, судя по тому, что через несколько лет у нас был конкурс шесть человек на место, стало понятно, что наши эксперименты удались. Не только благодаря техническому оснащению и продленному дню. Главную роль играл профессионализм коллектива. Мы участвовали в апробациях стандартов, школа стала победителем приоритетного проекта, получив в 2005 году один миллион рублей на развитие. Для города это был нонсенс: маленькая школа – победитель национального проекта. 10% от этого миллиона я потратила на обучение педагогов, в том числе компьютерной грамотности в «Байтике», а двух учителей английского отправила на стажировку в Лондон. Считаю, что каждый учитель иностранного языка должен пройти обучение у носителя, побывать в стране. Сейчас это уже норма, а тогда… был большой резонанс, несколько проверок разного уровня. Нарушений не выявлено.
– Как случилось, что Вы возглавили троицкое образование?
– Это интересная история. Владимир Евгеньевич (Дудочкин, заммэра Троицка в то время. – Прим.) видел меня в этой роли сразу. Но курирующий зам, Юрий Леонидович Капитульский, предложил на эту должность другого кандидата. Чтобы не было резонанса, назначили третьего – Юлию Мардарьевну Зюзикову. Но для управления образованием необходим был не только преподавательский, но и управленческий опыт. Мы столкнулись с тем, что вся область идет вперед, а мы застряли. Стало очевидно, что что-то не то происходит: нас не включали в областные проекты, как следствие, не давали финансирование, на муниципальном уровне не разрабатывалась нормативная база по образованию, что мешало работе, было много жалоб и т.д. Виктор Владимирович (Сиднев, мэр Троицка в то время. – Прим.) предложил мне заняться образованием на муниципальном уровне... Он меня очень поддерживал. Я всегда восторгалась его способностями. Человек – физик, но я приходила к нему со сложными вопросами в своей области, и он мне столько решений набрасывал. Я потом думала: как не сообразила, это же так просто! Мне с ним было очень комфортно работать. Сплоченная команда, дух творчества… были хорошие времена. Наверное, Год учителя в Троицке запомнился многим истинной заботой и любовью к педагогам города! Физический марафон для школьников, тесное сотрудничество молодых ученых и школ, Общественный совет по развитию образования и т.д. – многое мы тогда придумали и реализовали.
– А почему ушли из администрации Троицка?
– Решение уйти из администрации было непростым: стало понятно, что мы переходим на рельсы Москвы, и главное сейчас не образование, а благоустройство города. Москва работает так. У них четкое разграничение. Образованием занимается департамент, префектуры и главы – благоустройством жизни людей. Поначалу всё было замечательно, и мы переходили как город в городе (и сейчас статус сохранился), но, по факту, через два-три года стало ясно, что наша система образования либо должна финансироваться Троицком в московских объемах, либо ее необходимо передать в Москву. Я настаивала на повышении финансирования со стороны Троицка, тем более И.И. Калина (министр образования Москвы. – Прим.) ругал нас за то, что мы не выдерживаем московских зарплатных стандартов, особенно по воспитателям. А мы их и не могли выдержать. И сейчас Троицк не может дотянуть до московских зарплат, потому что у нас финансирование 63 тысячи на каждого ребенка, а в московских школах – 125.
Для Троицка было героизмом, что мы вышли на исполнение майского указа президента в тех условиях. Понятно, как только не изощрялись: и платные услуги, и большие нагрузки на учителей, а самое главное при подушевом финансировании – большое количество детей. Троицк популярен. Новых школ не строится. Исключение – пристройки к Начальной и второй школам. Классы большие. Мы не ввели вторую смену. Что, наверное, является причиной того, что нам не построили школу. Я считала, не надо набивать по 35 человек в классы, надо выходить в две смены. Не вижу в этом никакой крамолы, родителям всегда это можно объяснить. Так же как и правительству Москвы. Но тогда у нас был бы лишний повод построить школу – объяснение: мы уже учимся в две смены. Я хорошо понимаю департамент Москвы: есть масса территорий, где учатся в две смены. Почему они должны строить школу в Троицке, если там все дети усаживаются в одну?
У Владимира Евгеньевича тоже четко стояли задачи: благоустройство должно быть. Действительно, город становится красивым, чистым. Въезжаешь в Троицк и понимаешь, что это уже совсем другого уровня городок. Но это, в некоторой степени, и за счет образования, за счет продленок, которые были закрыты. Мне могут возразить: денег, мол, на образование выделяется всё больше и больше. Не будем лукавить: детей больше, зданий – тоже. А если убрать деньги Москвы и посчитать, сколько выделяется троицких денег в расчете на одного ребенка, картинка получится другая. Когда такие моменты появляются в твоей работе, понимаешь, что лучше уйти, чтобы не вступать в конфликт ни со своей властью, ни с московской.
Мне нужно было вернуться в систему образования, ведь я отошла от нее – занималась как замглавы медициной, культурой, спортом, общественными организациями, инвалидами, политикой какой-то… просто помогала Владимиру Евгеньевичу по его поручениям. Поэтому я решила вернуться в школу и пройти аттестацию Москвы.
– Как прошли аттестацию?
– Успешно: на первом этапе, тестировании, набрала 86 баллов (из 100 возможных) с первого раза. Это приятно, так как я поняла, что еще что-то помню и знаю. На втором этапе, в составе комиссии, меня экзаменовал великий Ямбург (советский и российский педагог, общественный деятель. – Прим.). Вообще, аттестация Москвы в корне отличается от нашей местной. Подготовкой, организацией, эффектом. Думаю, что после подписания в прошлом году соглашения о прохождении директорами школ и заведующими детскими садами Троицка аттестации в Москве, кадровый состав наших руководителей может измениться. Ведь непрохождение одного из этапов аттестации означает увольнение руководителя с возможностью переаттестации только через год.
– Что Вы считаете самым важным, что сделали в Троицке?
– Не решусь сказать, что это сделала я, это всегда делали мы, один человек много не сделает. При моем участии, безусловно, – создание Начальной школы. Этой школе было бы 20 лет в сентябре этого года.
Добавлю, что мы все-таки выстроили отношения с Москвой, с Департаментом образования. Получили субсидии на содержание наших зданий. Ведь это по закону должно финансироваться из местного бюджета. Москва в полном объеме давала деньги на ремонт, охрану школ, как и своим школам. Моей задачей было отремонтировать объекты образования по максимуму: обновить фасады, заменить кровли, системы отопления, водоснабжения, электрику. Школы сейчас, как игрушки. Не все московские школы выглядят так красиво.
– В моем круге общения Елена Александровна Михайлова больше известна не как первый замглавы или руководитель управления образования, а именно как создатель и первый директор Начальной школы.
– Поэтому я и назвала это самым важным моментом моей работы в Троицке. Я 11 лет была директором Начальной школы – это срок. Мы действительно создавали ее с нуля. Виктор Владимирович, убедившись, что Началка пользуется популярностью, принял решение о пристройке. Школа 19 лет жила самостоятельной жизнью. Всегда желающих учиться было гораздо больше, чем мест. Пусть говорят что угодно про какие-то взятки... Если в школу хотят 300 человек, а мы можем взять только 100, понятно, что 200 будут обижены. И начинаются разговоры в песочнице…
Школа была очень популярна. Был великолепный состав учителей. Мы всё время что-то придумывали, не давали детям скучать. Нам было важно, что они приходили на продленку не потому, что им некуда было деться, а чтобы использовать это время прежде всего для развития. Всегда были какие-то дела. Мы создали детскую организацию «Звездная страна»: взяли Экзюпери, «Маленького принца», философскую сказку, которую я всем рекомендую прочитать. Придумали правила, общие дела, командные сборы. Чем это плохо? Это работало. Наши дети отличались воспитанностью, образованностью. Началка была основателем городской олимпиады для младших школьников «Первые шаги в науку». Многие родители (общаюсь до сих пор) вспоминают первые совместные проекты: как огурцы выращивали на подоконниках, новые звезды открывали, как первые в городе проводили «Веселые старты» с участием родителей, учителей. Не в каждой школе развито такое сотрудничество учителей, учеников, родителей.
Пользуясь случаем, передаю всем-всем педагогам Началки большой привет! Всех очень люблю и жду нашей встречи!
– Мне хорошо запомнился открытый урок по литературе, который Вы проводили в классе моего сына. Тогда Вы уже руководили управлением образования, но и школу не бросили. Скажите: Вы больше педагог или менеджер?
– Наверное, я учитель, во всяком случае, очень люблю эту часть своей жизни. Но я ведь не осталась учителем… Получается, что я организатор (мне не нравится слово «менеджер»). И у меня обостренное чувство справедливости и ответственности. Не знаю. Я вернулась в школу. Для многих моих знакомых это был шок: «Как ты можешь после такой должности, первого заместителя главы города, пойти в школу, встать к доске и учить?» А я наслаждалась! Понимала, что уйду, поэтому не взяла класс, просто вела предмет. Но детям отдала столько любви, которая у меня накопилась за годы управленческой деятельности! Они искренние, честные, этого не хватает во власти. Я говорила: «Я у вас на курорте». И настолько энергетически восстановилась среди детей, учителей, что расправила крылья для дальнейшей работы.
– Работа в администрации подточила силы?
– Работать в администрации города непросто. В основном приходят с жалобами, всегда найдутся недовольные. Потом, когда ты руководишь большим количеством людей, приходится с кем-то быть жестким, кого-то наказывать, с кем-то прощаться. Задач было очень много, все разноплановые. А у меня комплекс отличницы. Всё нужно делать на «пять». Может быть, где-то была не права. Но старалась всегда уважительно относиться к людям... На самом деле, больше всего выматывает ответственность! Всегда всё взвешиваешь, просчитываешь, учитываешь риски. Ведь самое главное – не навредить. Вместе с тем, годы работы в качестве начальника управления образования, потом первого замглавы дали мне огромный, неоценимый опыт. Должность замминистра, конечно, очень заманчива, и я с удовольствием приняла предложение Министерства образования Московской области. Вот так карьера все-таки взяла свое. А потом, область мне всегда импонировала, в том числе тем, что не стала массово создавать грандиозные учебные комплексы. Марина Борисовна Захарова, министр образования Московской области, очень осознанно и аккуратно к этому относится.
– Сейчас в Троицке активно создаются учебные комплексы: школы объединяются между собой, присоединяют к себе детские сады... В чем смысл таких комплексов?
– Первые комплексы появились в XIX веке. Это не нововведение. В 90-е годы Е.А. Ямбург создал Центр образования «Школа №109», Е.Л. Рачевский – Центр образования «Царицыно» №548 города Москвы. В столице тогда появилось несколько таких штучных, знаменитых комплексов. Они и сейчас являются флагманами российского образования. В 2011 году в Москве запустили пилотный проект в рамках госпрограммы «Столичное образование», и началось укрупнение, объединение, слияние… одним словом, массовое создание комплексов. Безусловно, в таком реформировании есть свои цели, задачи, плюсы и минусы.
Один из явных плюсов – развитие профильных классов. Многопрофильность образования легче сделать в комплексе. Из одной школы трудно перейти в другую. В больших комплексах сейчас развивается от 12 до 15 профилей. Ребенок, попробовав себя в одном, может легко перейти в другой внутри своей школы. Уйти из лицея в гимназию или наоборот – целое дело…
Второй положительный момент – решение кадровых проблем при объединении педагогических коллективов. Какой феномен получился в Москве? При слиянии появились «лишние» учителя. Например, у учителя химии в одной школе 12 часов, у другого – 15, ни у одного нет целой ставки. Они получают немного, они недовольны, их нужно догружать, что-то придумывать. После реорганизации остался один, наиболее квалифицированный, на 27 часов. Догружать не нужно, зарплата подросла, учитель доволен – все довольны. Внутри комплекса удобно транслировать опыт лучших наставников. Педагоги, понимая, что могут быть сокращены, стали активнее изучать новые методики, технологии. Появилась здоровая конкуренция. Количество учеников, сдающих ЕГЭ на 220 баллов и выше, соответственно, увеличилось.
Еще один плюс укрупнения – школы-ступени, которые можно создать в комплексе. Это тоже очень удобно. В одном здании – старшеклассники, оборудованные профильные кабинеты. В другом – начальные классы. В третьем – среднее звено. У детей общие интересы, общие мероприятия, общение с большим количеством сверстников. Да и учителям удобно: работа в одной параллели при большом количестве классов упрощает подготовку к урокам, дает приличную зарплату, легче организовать внеучебный компонент и внеклассные мероприятия.
В московских школах считают явным преимуществом экономическую выгоду от укрупнения. Действительно, после объединения образовательных организаций средства некоторых комплексов достигают миллиарда. На мой взгляд, такой эффект в Москве был связан с тем, что комплексы получали подушевое финансирование на ребенка в два раза больше, 125 тысяч вместо 63. Когда мы, в свое время, считали по Троицку, такой выгоды не нашли. Тем более что каждое образовательное учреждение очень ответственно отнеслось к оптимизации, ставки заместителей директора уже сокращены с 7–8 до 1–2 в каждой школе. При этом объем работы никто не уменьшал. В случае создания комплекса перевод директора школы на должность замдиректора комплекса или старшего воспитателя экономил уж очень незначительные средства.
– С чего такая разница в подушевом финансировании? Была 1000 детей, стало 3000… Как это может влиять на объем финансирования на человека?
— Это был пилотный проект Москвы, начавшийся в 2011 году. Решили, что тот, кто в нем участвует, заслуживает такого финансирования. Вот и всё. Троицку тогда финансирования в 125 тысяч никто не предлагал.
– Когда мы входили в состав Москвы (Вы тогда работали в Троицке), было ощущение, что троицкое образование противится созданию комплексов, пытаясь сохранить уклад, который царил много лет.
– Наверное, Вы правы. Ведь кроме задекларированных плюсов есть еще и минусы таких организаций. Прежде всего, это потеря самобытности присоединенных школ. Считаю тому примером историю Начальной школы Троицка. При объединении фондов разных школ и детских садов нет уверенности, что школа, которая присоединила к себе другие, не начнет тянуть одеяло на себя. Доступность директора становится очень сомнительной, а для Троицка всегда было важным иметь возможность родителям, учителю, ученику напрямую общаться с директором. Кроме того, исчезает конкурентная среда. Каждая школа в Троицке – это событие! У каждой – свое направление, свои результаты, свои маяки.
Поэтому тогда мы не торопились и решили хорошенько изучить опыт создания комплексов, убедиться в преимуществах, учесть чужие ошибки. А когда основным мотивом родителей из Старой Москвы, которые решили перевести своих детей в школы Троицка, стало то, что «у нас нет комплексов», еще раз крепко задумались.
Хотя, мы тоже шли в ногу со временем. И создали два комплекса, только не по вертикали, когда начинается детским садом и заканчивается вузом, а по горизонтали. Ведь все плюсы, о которых я говорила выше, легко получить, если присоединять детские сады к детским садам, школы к школам. Мы объединили седьмой и восьмой детские сады. Они расположены рядом. Педагоги могут дополнять, подменять друг друга – два здания в шаговой доступности. Произошло слияние двух коллективов, имеющих общие цели, задачи, педагогические технологии. Услуги, предлагаемые в одном здании, стали доступны для всех детей. В Москве сейчас учреждения, расположенные в разных районах города, не объединяют. Все их комплексы – в одном микрорайоне.
Еще один комплекс – «Успех». Мы построили сад, а потом стали присоединять. Сейчас «Успех» разбросан по городу, и целостности быть уже не может. Не может воспитатель за 15 минут добежать из микрорайона «В» до улицы Черенкова. Если бы сейчас всё вернуть назад, я бы создала один комплекс на микрорайон «В», не присоединяла бы новый сад на Черенкова.
Есть еще одна серьезная проблема. Троицк не может выполнить майский указ президента по дошкольным учреждениям: средняя зарплата по городу существенно ниже средней по Москве. Этот показатель в Троицке завален. В наших садах такую зарплату дал только детский сад «Сказка», приблизился «Успех». Самое интересное, если сейчас в Троицке объединить сады со школами – а это и происходит, – то ничего не получится: «просядут» зарплаты учителей. Я проанализировала данные с сайтов школ. Это открытая информация. Что увидела: сейчас, по состоянию на I квартал 2017 года, самая высокая зарплата в шестой школе. Там средняя зарплата учителя – более 81 тысячи. На втором месте – Гимназия имени Пушкова: 71,1. Дальше – Гимназия: 68,8. Вторая школа – 67,5. Потом Лицей – 57,2 тысяч (уже после объединения с Начальной школой).
– Не очень понятно, почему в Лицее упала средняя зарплата учителя. В IV квартале 2016 года было 67,8 тысяч рублей.
– Самая высокая средняя зарплата в шестой школе. Почему? Эти высокие цифры получаются за счет платных дополнительных услуг. Для того чтобы выполнить показатели, учебные учреждения объединяют все ресурсы и отчитываются зарплатой, которая суммируется и из бюджетной составляющей, и из платных услуг. В Начальной школе всегда была зарплата от 65 тысяч. Потому что там был огромный выбор платных занятий на любой вкус и уровень. Была большая часть бесплатных кружков и занятий, и были английский много раз в неделю, танцы, музыка. Всё было продумано. За счет этого у учителей получалась высокая зарплата. Сейчас Начальная школа лишилась значительной части своего коллектива (вместе с Ларисой Геннадьевной Кудровой (экс-директором Начальной школы. – Прим.) ушли порядка 12 человек, а всего в школе было около 30 учителей), в том числе ушли учителя английского и т.д. Поэтому в два часа дня – школа свободна (а 19 лет мы работали до семи). Кроме того, закрыта бесплатная продленка. Это не могло не отразиться на зарплате учителей. Согласитесь, ничего хорошего в этом нет.
С 1 мая к Лицею присоединили детский сад №5. Там у воспитателей зарплаты небольшие: показатели средней зарплаты в Лицее станут еще ниже. Учитывая, что во II квартале пройдут выплаты отпускных, это не будет очень заметно. Получится то, о чем я говорю: как только сады присоединят к школам, средняя зарплата учителя просядет. Почему Николай Петрович так настаивал на объединении? Объективно, Начальная школа и Лицей должны были объединиться. Мы и раньше об этом говорили, предлагался вариант структурного подразделения с сохранением самобытности Началки. Начальная школа в качестве начальной ступени – логично. Кудрова, кстати, не возражала против объединения. Она бы стала руководителем структурного подразделения либо замдиректора. Но решили по-другому...
– Зачем к Лицею присоединяется вторая школа?
– Когда началась история с присоединением Начальной школы, я прочла статью в «Городском ритме», в которой было сказано, что создание комплексов нужно, в том числе, и для того, чтобы подняться в рейтинге на более высокое место. Действительно, московский рейтинг дает баллы за количество детей. Но не надо забывать и про другие ресурсы! Цена вопроса – грант мэра Москвы: 15 миллионов рублей за первые 20 мест в рейтинге, 10 – за следующие 50, пять миллионов – за 81–180 места в рейтинге. Сейчас Лицей занимает 193 место в ТОП-500.
– Мне казалось, от Юлии Мардарьевны Зюзиковой, директора второй школы, тоже шла инициатива объединения с Лицеем.
– Вторая школа не дала ни одного олимпиадника в 2015–2016 учебном году. Для московских директоров это приговор. Юлия Мардарьевна борется. Логика руководства Троицка тоже понятна. Более слабую школу присоединим к более сильной, учителя Лицея научат учителей второй школы. Вроде всё правильно. Но… У Лицея была возможность обучить учителей второй школы работать по-лицейски. В годы моей работы первым замглавы администрации директор Лицея обратился с просьбой о выделении дополнительного финансирования, так как зарплаты учителей этой школы не дотягивали до нормы. Просто так дать деньги и нельзя, и неправильно, поэтому мы предложили ему разработать и реализовать проект обучения учителей математики всего города. Выделялось на этот проект более миллиона. Серьезной работы по проекту не получилось.
Считаю, что объединение второй школы и Лицея – шаг непродуманный, непросчитанный. Если создавать комплекс, то с целью давать отличное образование и этим славить Троицк. И если политически важно объединить школы, то должен быть создан комплекс, который бы принес весомое место в рейтинге. В нем должны быть реализованы все плюсы таких структур. Объединять нужно не сильную школу со слабой, тем более расположенные в разных районах города, а сильные школы. И тогда мы действительно высоко взлетим в рейтинге. Это Гимназия, Гимназия имени Пушкова и Лицей. Школы расположены рядом, эффективно можно развивать разнопрофильность: в каждой создан свой профиль. В каждой школе есть учителя-звездочки, потенциал которых нужно использовать по максимуму. Этот комплекс мог бы стать штучным, одним из лучших в России. А то, что создается сейчас, к сожалению, вряд ли выведет Троицк в лидеры. Зачем присоединять к школам детские сады? Шестая школа будет присоединяться к Гимназии Троицка – сильная плюс слабая равно средняя. Я слышала, что комплекс, который мы создали из седьмого и восьмого садов, опять раздирают на две части. В этом полное отсутствие логики. Буду рада, если ошибаюсь.
– Создание комплексов позволит увеличить подушевое финансирование в Троицке до 125 тысяч?
– Не думаю. Госпрограмма «Столичное образование», которая это позволяла делать, закончилась в 2016 году. Я знаю позицию Москвы: финансирование в Троицке – 63 тысячи. И точка. Призываю задуматься: если Троицк не может финансировать образование на должном уровне, надо передать его Москве. Думаю, многие педагоги поддержат эту идею. Да и директора уже готовы.
Еще один момент: то, что образование осталось внутри Троицка, ведет к некоей изоляции педагогов. Департамент образования Москвы очень хорошо относится к Троицку, но периодически напоминает, что он вроде как самостоятельный. У московских учителей есть свое развитие. Они живут другой жизнью, более подвижной. Сейчас в Новой Москве идет взлет образования за счет включения во все процессы Москвы. Мы включены только частично. Даже не всегда знаем, какие процессы там идут. Это тормозит развитие учительства, на мой взгляд. Думаю, нашему управлению образования надо принять во внимание, что Москва через порталы, закрытые каналы связи в значительной степени руководит троицким образованием. Ведь в Москве реорганизованы все органы управления образованием, все указания идут сразу в школы. Я столкнулась с этим, когда вернулась в Начальную школу завучем. По факту, по многим вопросам школы уже работают напрямую с департаментом. Но, повторюсь, это не касается повышения квалификации учителей. Москва дает своим учителям деньги и говорит: «Идите учиться куда хотите. Вот перед вами спектр различных учреждений повышения квалификации, выбирайте, где вам нравится. Главное – результат». Есть разные по уровню курсы. Когда я как замглавы, курирующий образование, стала догонять этот поезд, потому что управление образования прошляпило тему, нам выделили квоту на курсы. Понятно, что они были не самыми лучшими. Потом мы долго добивались, чтобы нам тоже выплатили такую субсидию, но она оказалась незначительной. Это иллюстрация того, что в эту тему Троицк совсем не вовлечен, хотя развитие учительства – одна из самых главных задач.
– Жаль, что не стало группы продленного дня, оплачиваемой из муниципального бюджета.
– Учителя начальных классов в Троицке сейчас получают мало, потому что разрушена система продленного дня. Москва давно избавилась от продленки. Но Департамент образования дал другую возможность: система гибких курсов для учеников, проектная деятельность – это оплачивается дополнительно за счет департамента. Ребенок остается на проектную деятельность во второй половине дня, обедает и так далее (очень похоже на продленку).
У нас, прочтя в законе, что учредитель вправе установить плату за продленку, сразу рванули в эту сторону. Когда я уходила из администрации, был последний год, когда мы выдали около 10 миллионов на группы продленного дня всем школам. За счет этого поднялась зарплата учителя – это был один из способов ее повышения. Муниципалитет не может оплачивать госстандарты – это не его компетенция. Но может поставить условие, что продленки ведут учителя школы, а не совместители, и оплачивать им этот труд.
Нельзя сравнивать Троицк с Москвой: там метро, родители в шесть часов закончили работу – в семь уже дома. А у нас – пока доберутся из Москвы домой? Дети с часу до девяти без присмотра. Первоклашки-второклашки – еще маленькие. Разве об этом не надо было думать? И не каждый родитель может платить: получалась достаточно приличная сумма, ведь еще обеды, полдники… Очень неправильным было решение отказаться от продленок. Это привело, в том числе, к понижению зарплаты учителей начальной ступени. Да, учителя уходят теперь домой раньше, но спросите, нужно ли им это. А самое главное – дети, оставленные без присмотра.
– Что может сделать наш муниципалитет для развития образования – тот же Совет депутатов, администрация?
– Совет депутатов всё может. Это очень серьезный орган. Ответственность у депутатов феноменальная. Те люди, которые идут в Совет, должны четко понимать, что они в ответе за город. Прежде всего, Совет депутатов может внимательно взглянуть на бюджет Троицка, чтобы найти возможность дофинансирования.
– Можно так пересмотреть бюджет, чтобы дотянуть до московского уровня в финансировании образования?
– Не уверена, что дотянем. Но Совет депутатов мог бы вернуть финансируемую из бюджета продленку, можно оплачивать проектную деятельность, придумать свои гранты, в конце концов. При грамотном подходе и большого перераспределения бюджета бы не потребовалось. Если объединить вторую и шестую школы – да, они будут слабее по уровню образования, к этому все готовы. Но у нас был бы и сильнейший комплекс, созданный из обеих гимназий и Лицея, который точно бы был в первой двадцатке. И получил бы весомый грант. Тогда можно было бы пересмотреть финансирование, грамотно расставить кадры и подтянуть те, более слабые школы.
– Кто принимает решения по модернизации образования в Троицке?
– Должно – управление образования. Но я не знаю, кто это делает сейчас. Раньше в Троицке тема образования всегда обсуждалась широко, нововведения всегда выносили на суд педагогической общественности.
– Статус наукограда влияет на среднюю ступень образования?
– С точки зрения финансирования, скорее нет. Наукоград – это зафиксированные успехи в науке. И вот это влияет на школьное образование. В свое время мы с Виктором Владимировичем (Сидневым. – Прим.) придумали Физический марафон, он был в его голове давно. Марафон идет который год. А это, прежде всего, привлечение молодых ученых. Сама интеллектуальная составляющая наших жителей, заинтересованность в образовании, мотивированность – вот что влияет на развитие образования. У нас трепетно относятся к образованию. Поэтому и обидно, что решения принимаются кулуарно. У нас был общественный совет по образованию. Его возглавлял Виктор Владимирович. Совет никто не отменял. Но сейчас управление образования его не собирает.
– Я не могу не задать вопрос, который интересует и меня, и всех моих знакомых: как Вы относитесь к ЕГЭ.
– Разочарую многих. Я хорошо отношусь к ЕГЭ. Есть разные негативные мнения. Первое – наши школы перестали учить, а стали дрессировать детей на успешную сдачу экзаменов. Второе мнение – дети отупели, нет творчества, а есть тесты.
– В принципе, если повезет, можно и угадать – поставить галочку в нужном месте.
– Сейчас уже нет тестов, в которых можно просто поставить галочку. Каждый ответ требует какого-то обоснования. Часть теста, где нужно было выбрать верный ответ, убрали еще два года назад. Когда мы говорим, что школа натаскивает на тесты, мы говорим о том, что школа делает всё, чтобы ребенок не получил «два». Но это далеко не всё, чем занимается школа.
В большинстве случаев коррупция в вузах ушла, высшее образование стало доступнее для умных детей. Я благодарна ЕГЭ – мой сын смог выбрать тот вуз, который захотел. И я не потратила на это ни одной копейки. Ведь результаты вступительных экзаменов очень зависят от субъективного мнения членов приемной комиссии. Многие талантливые люди расскажут свои истории провала на экзаменах при поступлении в те времена, когда не было ЕГЭ. ЕГЭ как испытание, которое прямой дорогой приводит в тот вуз, который выбрал, – правильная система. До введения ЕГЭ ситуация была неправильной: школа сама научила, сама себя оценила. Не было объективности: из глубинки приезжали «круглые отличники». ЕГЭ – независимая оценка качества образования. И учителя вынуждены идти вперед, учиться, чтобы дать нормальный результат.
– Школы боятся, что кто-то из учеников не сдаст ГИА или ЕГЭ. Им легче не допустить ребенка к экзаменам, чем подвергнуть себя такому риску. Выпускнику не дают шанс.
– Опять мы говорим о рейтингах. Некоторые директора повернуты на них. Самое главное для них – попасть в рейтинг. Двойка по ЕГЭ – это понижение в рейтинге. Хотя уже есть разъяснение Рособрнадзора, которое категорически запрещает использовать любые данные по ЕГЭ в любых рейтингах.
Есть другой момент – не все дети могут успешно освоить школьную программу. Но мы обязаны дать девять классов образования. Поэтому учителя тянут такого ребенка, ставят ему «три». А потом родители требуют, чтобы ребенка взяли в 10 класс – и мы не можем отказать по закону. А он не тянет. И тут начинаются недопуски к экзаменам, нервы. В этом году Рособрнадзор принял решение: в девятом классе ввели четыре обязательных экзамена, и если хотя бы один не сдаешь, ты не можешь пойти в 10 класс. Серьезный вызов.
– Мы не обсудили все намеченные вопросы, но интервью получается достаточно емким.
– Если крик души уместен в данном случае… Мне хотелось бы, чтобы отношение к людям в Троицке оставалось человеческим. За последние два года уволили ряд людей, которые много сделали для города. Я считаю, увольнения прошли безобразно. Сначала ушла Зинаида Дмитриевна Галахова – она руководила шестым садом 40 лет. Была председателем избирательной комиссии, вела серьезную общественную работу. Шестой детский сад всегда был лучшим в городе. Она его создала, развивала. Но пришли и сказали: «Напиши заявление». Потом что-то похожее произошло с Татьяной Макаровной Фалеевой – она тоже работала в разных должностях, была начальником гороно. Бассейн пятой школы содержала без дополнительного финансирования многие годы. Спортивная школа была на высоте. Марина Викторовна Лаптева – заслуженный учитель России, ушла на пенсию в августе 2016-го. Ее не посчитали нужным пригласить на День учителя и почествовать. У нас в городе заслуженных учителей – всего пять! При присоединении пятого детсада к Лицею произошла просто невообразимая история. Оксана Николаевна Головийчук девять лет руководила садом. Молодой, перспективный руководитель, всегда давала стабильный хороший результат. Ни жалоб, ни нарушений… Совершенно спокойно пошла на это объединение, подготовила коллектив. Ее по статье без объяснения мотивов уволили. Так с людьми не поступают. Увольнению Ларисы Геннадьевны Кудровой предшествовала заказная проверка внутреннего финансового контроля, длившаяся с января по май. В результате самым большим нарушением оказалась выплата зарплаты педагогам из внебюджетных средств, которые заработала школа, оказывая платные услуги. Проверяющие «забыли», что школа – автономное учреждение и имеет на это право. Да и любые финансовые решения принимались по согласованию с наблюдательным советом школы, на каждом заседании которого присутствовала руководитель КРК Троицка (член совета). Но всё это было преподнесено так… Такое отношение к людям на Троицк не похоже. В наукограде, в интеллигентном городе, так относиться к тем, кто сделал для него так много, нельзя.
Не хочется заканчивать интервью грустной ноткой. Я всегда верила в людей, в свой Троицк! Главное – выбирать умные и добрые решения! А выбор есть всегда!
Спасибо большое за интервью, за возможность поделиться мыслями, да и чувствами!
Беседовала Елена Стребкова
(с сокращениями опубликовано в ТрВ №3 (985) от 27.06.2017 [2] и №4 (986) от 01.08.2017 [3])